Однажды дорогой я шел непростой,
Извилистой, бурой и очень крутой.
Все ноги изранил и пальцы скрутил,
Дыханье посеял за немощью сил.
Семь тысяч дорог примерял и сменял.
Семь тысяч друзей обретал и терял.
За все это время рюкзак свой набил.
Там годы хранятся, тащить уж нет сил.
Никто не остался со мною вдвоем,
Один я на тропке и ночью и днем.
В раздумьях шагая, не вспомню зачем,
Увидел я старца с бородой до колен.
Он тихо стелился как горный туман,
Тихонько влачился и мух разгонял.
- Ну здравствуй, приятель. Ты стар как скала, куда путь дорогу ты держишь, глава?
- Покуда не знаю, внучок и куда.
Старик тот безумец, подумал тогда,
А может бездомник, ходок без гроша. Дорогу не знает, ну что за дела?
Старик мне наскучил и я в гору пошел.
Дойду до вершины, возможно там «то».
Прополз я делянку и сел отдохнуть.
Вдали за полями виднелся туман, а вскоре бродяга ступил по пятам.
- Куда ты идешь бедолага скажи?- я крикнул и ветер разнес до дали.
- Покуда не знаю внучок и куда, - хрипло мне молвила калоша одна.
Дурной.
Ведь помрет, пока силы найдет.
На гору не влезть.
Как пить дать он помрет.
Я дале пошел. Дни и ночи без сна. Взбирался, покуда звала та стезя.
Дедок все за мною ходил и ходил.
Откуда в нем силы, как может идти?
Наконец я ступил на вышину мою. Вдохнул и увидел судьбину свою.
Здесь солнце играло и ветер шумел,
И птицы запели, а я обомлел.
Тут не было «то».
Тут безтишье и гладь.
Тут нет ничего.
Тут я буду страдать.
Я так обессилел, на землю упал
И ноги кровавой слезой омывал.
Старик появился чрез пару недель,
Сел рядом и тихо шарманку запел.
- Старик, я не знаю куда мне идти.
Устал. Больше нет во мне силы пути.
- Я знаю внучок. Стало быть мы пришли.
Он встал и рюкзак мой стащил со спины. Играючи скинул его со скалы.
Я бросился вниз.
- Старик, ты больной, там годы мои, ты разбил их ногой!
- Там все, что не нужно, - седой отвечал, - теперь ты готов. - сказал и за руку взял.
- Пойдем человек, я отдам тебе «то».
Неужели безумец подарит добро?
Я молча с ним за руку в небо пошел.
И стало спокойно мне, на душе хорошо.
- Теперь ты нашёл свое место, «то» здесь.
Я знал и увидел его наконец.

Однажды я увидел ангела.
Прекрасного, кровавого, лежащего в снегу.
Он был расхристан намертво и реки красно черные стекали из груди.
А солнце опалило кожу жарким маревом, прожгло до сердца солнечным лучом.
И крылья белоснежные, увядшие и редкие стелились по земле.
Вся степь оторопелая стояла как в ночи, безмолвная и блеклая молилась у зари.
И губы его молвили: ступай, проклЯтый, верою.
Не стой же у подножия, лети небесной птицею. Я буду путником твоим и небо освещу.
Со мною мертвый ангел говорил.
Я в ужасе и панике стремглав бежать осмелился. И ноги мои слабые топились в темноте.
Мой разум опрокинулся и мысли все безумные стекали прочь в небесную и черную пургу.
И ясность тьмы манила так, как явь и не сумела бы.
Лишь голос в отдалении твердил: лети же, проклЯтый, дай душу мне свою.
Он становился громче, громче. Он в уши мне вопил. Я несся, несся по полям, я бога так молил.
И вдруг окончилась игра. Вдруг резкое затишье.
Охотник-ангел поймал в руках свою добычу.
Освежевал и тело бросил у скалы.
То не был ангел, понял я. Но было слишком поздно.
Душа бессмертная моя закончив путь упала. И в преисподней той она привет мне передала.